Вы, охотнички, вставайте,
Лошадей, дружки, седлайте.
На смычки собак смыкайте,
Все готовыми ступайте.

Старинная охотничья песня

В середине XVIII века, во времена царствования Петра III, дворянство было освобождено от службы царскому двору. Именно с этого времени началась настоящая история псовой охоты в России. Но нельзя сказать, что до той поры конной охоты со стаями гончих на Руси не было. Императорский двор приглашал специалистов для руководства стаями гончих из Англии, Франции и Германии еще в самом начале XVIII века, а вообще конная охота с гончими и борзыми уходит своими корнями в XV век и ранее. Массовому распространению псовой охоты способствовали громадные помещичьи земли с обилием зверя на них, много свободного времени у освобожденного от службы дворянства и благородные цели - уничтожение волка, основного вредителя помещичьего и крестьянского хозяйства, да и русские национальные черты - лихость, смелость, азартность, граничащие с бесшабашностью, которые проявляются на этой охоте в полной мере. Все это привело к тому, что во всех центральных губерниях на каждой дворянской усадьбе имели псовую охоту, пусть даже не очень большую.

К сожалению, в нашей стране полностью утеряна вся культура настоящей псовой охоты, а ведь это историческое явление, присущее только России. Ушли из жизни знатоки - ловчие, доезжачие, выжлятники, стремянные и другие участники этого увлекательнейшего действия, некому им было передать опыт приездки и нагонки стай гончих, сосворивания борзых, традиций псовых охот. Только в старинных книгах П.М.Мачеварианова, П.М.Губина, Н.П.Кишенского можно найти сегодня сведения по организации, подготовке и проведению псовых и ружейных охот со стаями гончих собак. Но эти авторы писали свои произведения, рассматривая охоту с высоты своего положения - владельцев псовых охот. Детали же, тонкости, секреты слаживания, приездки и нагонки стай гончих собак и организации псовых охот утеряны, многие - навсегда. По крупицам собираются эти сведения усилиями истинных любителей лошадей, охоты с гончими и борзыми собаками.

Взяли матерого. П.Соколов, XIX век

“Затравили”. Г.Савицкий, 1933 г., Третьяковская галерея

Кто может в наше время создать псовую охоту? Во-первых, это должны быть очень увлеченные этой идеей люди - настоящие энтузиасты, во-вторых, они должны хотя бы теоретически владеть этим сложным вопросом, в-третьих, это должны быть люди, обладающие громадным терпением, чтобы каждый день делая по маленькому шагу вперед, в конечном итоге получить самостоятельную комплектную псовую охоту. И последнее условие, на сегодняшний день одно из самых важных, - это должны быть достаточно обеспеченные люди, ведь содержать псовую охоту - накладное мероприятие, но очень престижное, говорящее о высокой культуре владельца охоты, о его стремлении возродить и сохранить русскую национальную культуру.

Псовая охота - это большой труд, своего рода искусство, наука и, как каждая наука, она имеет свои законы и свои термины, свой особый колоритный, образный меткий язык псовых охотников прошлых веков.

В истории русской национальной охоты с борзыми и гончими собаками известны имена комплектных псовых охот и стай гончих собак. Никто специально эти имена не присваивал, они возникали из рассказов участников этих охот, из той или иной публикации в журналах или газетах тех времен. Имена обычно связывались с местом расположения охоты - Першинская и Гатчинская охоты - или с именем владельца. Сейчас любому дельному охотнику известны имена тульских помещиков Ф.А.Свечина, С.В.Озерова, нижегородского помещика П.М.Мачеварианова, охотничьих династий Глебовых и Ермоловых, державших псовую охоту почти два века. Псовые охоты этих людей гремели на всю Россию. Охота орловского помещика Н.В.Киреевского, друга Л.Н.Толстого и И.С.Тургенева, изображена во всех красках в романе “Война и мир” в сценах охоты Ростовых. Н.В.Киреевский держал в напуске до 200 смычков англо-русских гончих! Вот такие были охоты. Русскую комплектную охоту нельзя сравнить с западной парфорсной псовой охотой. Знаменитым русским охотам, на псарных дворах которых содержались сотни гончих и борзых, просто было бы тесно в угодьях Западной Европы.

История расставила все на свои места. В России снова появились частные конюшни, есть псарные дворы, значит, будет и псовая охота. Что же представляет собой комплектная псовая охота?

Комплект самостоятельной псовой охоты должен состоять из стаи гончих от 9 до 20 смычков (смычок - это две гончие, соединенные специальными ошейниками) и от 5 до 12 свор борзых (по 3-4 собаки в своре). Все псовые охотники должны быть верхом. Охотники при борзых называются борзятниками, при гончих - выжлятниками. Старший борзятник - заездной, а старший выжлятник - доезжачий. Руководитель всей комплектной псовой охоты - ловчий, в небольших псовых охотах эту роль выполнял доезжачий.

Борзятник. П.Соколов (1869), Музей коневодства

Кроме того, в комплект псовой охоты входили тенетчики с тенетами - специальными сетями, которыми крепкие участники отгораживали острова, через которые зверь мог “слезть” незамеченным для борзятников. В псовую охоту допускались и ружейные охотники, которые обычно располагались по краям установленных тенет и стреляли зверя, идущего вдоль сетей. В комплект псовой охоты - по приглашению владельца - допускались и другие охотники со своими борзыми собаками и лошадьми. Охотники, которым полный комплект псовой охоты был не по карману, державшие 1-2 своры борзых, назывались мелкотравчатыми. В русской литературе есть произведение Е.Дриянского, которое так и называется - “Записки мелкотравчатого”. Говорят, что великий Л.Н.Толстой, большой любитель и знаток псовой охоты, хотел написать о ней, но, прочитав “Записки...”, отказался от этой мысли, посчитав, что лучше написать нельзя.

В псовых охотах была форменная одежда, состоящая из кафтана, шаровар, короткого полушубка, сапог, суконного плаща и фуражки с козырьком. Кафтаны выжлятников могли быть ярких цветов, а кафтаны борзятников только темного цвета, чтобы не пугать зверя, вылезшего на лаз из острова. В холодное время под кафтан надевался короткий полушубок. Каждый охотник имел охотничий нож для приемки волка от собак и арапник, борзятники - ременные своры и небольшие рожки для подачи сигналов, выжлятники - смычки и позывистые рога.

Охотничья лошадь - это отдельный разговор. В псовых охотах использовались в основном мерины и кобылы, они более спокойны, чем жеребцы. На лаз, где неспокойно ведет себя конь, зверь никогда не выйдет. В каталогах охотничьих выставок XIX века для охоты указывались лошади в основном отечественных пород. Конь должен спокойно стоять, не бояться вдруг выскочившего зверя, в том числе и волка, не пугаться выстрела, преодолевать водоемы вброд или вплавь, ходить по узким местам, а также должен быть спокоен и смирен, чтобы на него можно было приторочить добытого зверя.

Охотники говорят: “Ездить верхом - искусство, охотиться верхом - неустрашимость”. Хороший конь на псовой охоте незаменим. Он должен быть крепким и сильным, легким на ходу. Такой конь - очень большой помощник при сосворивании борзых, приездке и нагонке стаи гончих.

Старинные псовые охотники считали, что самое удобное охотничье седло должно быть устроено наподобие седла казачьего, уздечка обязательно с чумбуром.

В псовой охоте также использовались специальные одноконные полевые тележки и различные экипажи. Основные требования к ним - это прочность и мягкость на ходу при езде по пересеченной местности.

Страсть к псовой охоте в среде охотников неистребима, псовые охотники неделями не слезали с седла, гоняли гончих, травили зверя борзыми. Известен факт, когда знаменитый охотник, тамбовский отставной генерал А.В.Жихарев, державший знаменитых жихаревских горских борзых, охотился верхом на волков за три дня до своей кончины. И в этом факте ничего необычного не было бы, если не знать, что ему в то время был 91 год.

Охотились с комплектной псовой охотой как по чернотропу, так и по белой тропе, охота различалась только объектом - заяц, лиса или волк. Проводили охоту около дома или в отъезжих полях.

Подготовка охоты производилась заблаговременно, особенно если предстояло охотиться в отъезжих полях, когда день за днем, передвигаясь от острова к острову по определенным охотничьим маршрутам, набрасывалась стая в остров и травили выгнанного зверя. Иногда охотничьи маршруты отъезжих полей прокладывались вдоль рек, брали лесные острова на обоих берегах, а псовая охота перевозилась судами. Охоты в отъезжих полях продолжались до нескольких месяцев. Они велись строго по определенным правилам, обязательным для всех участников, любое нарушение этих правил могло привести к срыву всей, даже очень хорошо подготовленной, охоты.

Гончих набрасывали всегда против ветра, для того, чтобы доезжачие и выжлятники могли их слышать. По окончанию же работы доезжачему легче собрать гончих, оставшихся в острове, так как теперь гончим будет хорошо слышен рог по ветру.

Напуск гончих в остров производился по сигналу рога после занятия борзятниками лазов. Борзятники, если лаз зверя проходил, например, по оврагу, занимали места сбоку, не загораживая его, становились всегда под прикрытием какого-нибудь куста. А если укрытия не было, то подальше от острова в какую-нибудь впадину или, наоборот, в сам остров, но лицом в поле. Во время охоты до выхода гончих из острова борзятникам нельзя было съезжать с занятого лаза. Борзятник на лазу при появлении из острова зверя был обязан замереть, даже припасть к луке седла, выдержав зверя и подпустив его в меру, учитывая и расстояние и местность, после этого, тихо заатукав, показать его борзым. Преследовали собак и зверя молча, прибавленным галопом до момента поимки зверя или до тех пор, пока не станет ясно, что зверь ушел.

Борзые собаки для псовой охоты должны быть хорошо сосворены, лошадь выезжена, стая гончих приезжена и нагонена. Все это требует от любителей и профессионалов, занимающихся псовой охотой, громадного труда.

Охота интересна только тогда, когда острова небольшие и в них достаточное количество зверя, особенно лисы и зайца-русака. Если остров слишком большой, а стая гончих мала, то даже из-под паратых гончих зверь из острова выходит редко, а зайца-беляка вообще выгнать из острова вряд ли возможно. Поэтому маршруты охот, то есть отъезжие поля, необходимо готовить заранее, желательно в этих островах проводить нагонку стаи и чаще охотиться, тогда все лазы зверя становятся известны.

Можно много говорить о псовой охоте, но в заключение повторю слова Н.П.Кишенского, одного из самых известных специалистов по охоте со стаями гончих: “Гораздо лучше учиться этому в поле с доброй стаей гончих, где молодой и сметливый охотник живо приобретает то охотничье чутье и сноровку, которые удивляют людей, мало знакомых с этого рода охотой”.

В мире нет, пожалуй, других представителей хищных животных,
которые столь удивительно могли разгадать задумки охотников,
а затем умело уходить от грозящей опасности.
М.П. Павлов

Так сложилось, что охоту со стаей гончих на волков сейчас никто не знает. В преставлении многих охотников это выглядит так - набросят стаю в лес, и гончие за шкирку каждого волка выведут на стрелковый номер. Большинство охотников не понимают, что в России нет более осторожного, хитрого, умного, сильного и злобного зверя, чем волк. Они не представляют сколько труда, знаний, умений требуется для подготовки и проведения этой охоты. Как же готовится и проводится классическая охота со стаей гончих на этого уникального зверя?

Несколько веков наши предки травили волков борзыми собаками, стреляли их охотясь со стаями гончих. В одной Тверской губернии было 20 стай гончих, насчитывающих более 350 собак, работающих по волку, и 50 егерей-окладчиков, профессионально занимавшихся выявлением мест нахождения волчьих взводков (взводком псовые охотники называли гнездарку-матерую волчицу с волчатами, которых она должна взвести, то есть выкормить, вырастить).

Охота на волков со стаей гончих построена согласно годичной жизни волков. Жизнь волчьей семьи разделяют на два периода, один - оседлый, другой - бродячий. Оседлый образ жизни волки ведут до октября, в этот период достаточно достоверно можно найти место, где волчья семья находится постоянно. В волчью семью входят гнездари - волк с волчицей, волчата или прибылые, волки предшествующего помета (переярки). Чем больше в волчьей семье переярков, тем сильнее эта семья, так как они являются основными добытчиками. С конца октября, иногда несколько раньше в случае беспокойства, волки начинают бродить, все время, меняя места своих дневок и ночных разбоев. Застать врасплох волков можно только случайно. Район передвижения волчьей семьи занимает до 50 квадратных километров. Поэтому все подготовительные мероприятия и сама охота со стаей гончих проводятся в основном только до конца октября, в период оседлого образа жизни волков.

Эта охота состоит из трех основных этапов - обыск волчьих логовов и составление плана охот, проверка доезжачим накануне охоты взводка волков и собственно сама охота.

Разыскивать взводки волков начинают в июле и продолжают до середины сентября. В старинных псовых охотах были даже должности обыщиков и подвывал. Они выезжали заранее в предполагаемые места обитания волков. Если охота проводится из года в год в одних и тех же местах, то обычно логова волков достаточно точно известны. Требуется конкретно уточнить место расположения гнезда, состав взводка, ходы волков на добычу, меняли ли волки, начиная с весны, свое логово. Волки могут менять место расположения логова в случае изменения условий пребывания на местности, например, высох рядом расположенный водоем, убрали кукурузу или подсолнух. Волки, отправляясь на ночную охоту, часто посещают старые логова, и хорошо запоминают эти маршруты. Считается, что волки из-под гона будут слазить из острова именно этими лазами. Волки не нападают на домашний скот вблизи своих логовов, чтобы не привлекать внимания к гнезду, поэтому при наличии информации о нападении волков, логова ближе 5 км к этому месту искать не следует. В месте расположения логова обязательно должна быть вода. Обычно волчьи взводки ближе 10 км друг от друга не располагаются, и в том случае, если логова находятся ближе, то районы охоты волков не пересекаются. Волки, начиная с середины июля, воют на гнезде. Опрашивая местных жителей, особенно пчеловодов, сторожей на фермах и пастухов о наличии волков, их вытье на зорях, находят приблизительное место логовов. Необходимо учитывать, что местные охотники, занимающиеся охотой на волка, могут утаивать сведения о логовах в данном районе. Обыск волков ведут, только разыскивая взводок, то есть гнездарей с волчатами, волки, не имеющие волчат, не имеют и постоянного местопребывания. Подвывка волков проводится, когда взводок самопроизвольно не воет. Расставив выехавших на подслух охотников-обыщиков, подвывала слушает волков. Если после захода солнца в течение некоторого времени воя не слышно, подвывала начинает выть сам, подражая материку. В случае ответа волков подвывку прекращают. При сборе всех охотников-обыщиков уточняют место воя взводка. Днем по признакам находят логово.

Признаками не стронутого гнезда волков будут лежки, при этом лежек всегда больше, чем волков в гнезде, так как волки всегда выбирают новое место для ночевок. По наличию примятой свежей травы или разрытой листве определяют старое это логово или свежее. Также заметны тропы, которые появляются в местах нахождения волков. Обычно видно место кормежек волков, куда гнездари приносят добычу, его называют столом. В этом месте находятся обглоданные кости, перья домашней птицы. Стол всегда находится несколько в стороне от логова. Еще к признакам логова относится игрище - обычно на поляне или на опушке острова, где находится гнездо, где играют волчата, роют землю, поэтому это место достаточно видное и является признаком присутствия взводка в этом месте. Всегда есть на месте пребывания молодых волков водопой, это может быть ручей, не высыхающее болото, родник и т.д. В местах пребывания волков на песчаных, пыльных дорогах, на мягкой пашне, на озимых, на утренней заре по росе, возле водопоя всегда есть отпечатки волчьих лап - следы. И конечно, регулярное вытье волков на зорях и ночью будет служить признаком присутствия волков. Надо иметь ввиду, что волки могут иногда выть при ходе на добычу или при возвращении к гнезду и могут вообще не выть, особенно при сильном ветре, во время дождя, при опытных гнездарях, при систематическом беспокойстве и в случае подвоя неопытными подвывалами. По окончанию обыска волков, нахождении нескольких нестронутых взводков, составляют план проведения охот со стаей гончих. Охота со стаей гончих начинается в сентябре по более старшим по возрасту взводкам. Волки в южных областях, например, Ростовской, Воронежской мечут волчат значительно раньше, чем в Тверской области.

Все рассуждения о причинах вытья волков, таких как, например, голод или ожидание волчатами возвращения гнездарей с добычей, не совсем основательны. На псарном дворе волки для привалки, гончие и другие собаки после вечернего кормления или на утренней заре воют, кажется, совсем без причины. Завоет одна собака, подхватывают остальные. Автору пришлось более 5 лет прожить так, что перед одним окном располагалась вольера с волками, а перед другим - псарный двор с гончими и борзыми собаками. Наслушался и тех, и других!

Стая гончих для охоты по волкам готовится специально, подбирают наиболее злобных собак, лучше, если в состав стаи входит больше выжлецов.

По мнению старинных псовых охотников самая малая, но вместе с тем самостоятельная псовая охота должна иметь стаю гончих для охоты на волков в 9 смычков.

Не буду рассказывать о слаживании и приездке стаи, остановлюсь на привалке и нагонке стаи по волку. Первичная привалка молодых гончих по волку проводится на территории псарного двора. Гончие на своем месте чувствуют себя более уверенно. Если волк молодой, то просто на поводке таскают волка перед гончими, пока кто-нибудь не начнет хотя бы облаивать. Можно для обучения выпустить более злобных гончих или других злобных к волку собак. Если гончие начнут облаивать и даже делать хватки, то, как говорится, на злобе волка нужно убрать. Если волк взрослый, то вполне допустимо перед привалкой завязать ему пасть.

По молодым волкам стаю наганивают следующим способом. Например, выпускают молодого волка в остров или в другой замкнутый участок местности, лучше огражденный тенетами в крепких местах, и на свежем следу размыкают гончих. В состав стаи должны обязательно входить гончие, работающие по волку, или другие собаки со злобой, чтобы они хотя бы делали хватки по волку. У нас для этой цели использовали ягдтерьера, иногда западно-сибирскую лайку, правда некоторые гончие с большим рвением вступали в драку с лайкой, жившей отдельно от стаи, ягдтерьер же, живший с детства на псарном дворе, был дружен с гончими.

Стая гончих прибывает к месту проведения охоты накануне. Со стаей проводят проводки по незнакомой местности, не приближаясь к волчьим логовам. Размещается стая или по договоренности в местной деревне, или в специальной разборной вольере, в лагере охотников. Во всех случаях стая располагается так, чтобы за 30-40 минут быть в месте наброса.

Проверка взводка волков проводится накануне охоты непосредственно самим доезжачим и несколькими опытными, лучше местными, охотниками. Доезжачий по возможности верхом в сопровождении подвывалы осматривает предполагаемое место логова. С соблюдением особой осторожности находят все возможные признаки пребывания взводка на гнезде.

Старинные псовые охотники обыск, подвывку, проверку волков проводили всегда верхом на лошадях, у них были только охотничий нож и арапник, а наличие огнестрельного оружия считалось доказательством трусости охотника.

Вечером доезжачий и охотники, находясь по разные стороны от гнезда, лучше под ветром, ожидают самопроизвольное вытье взводка или ответ на вытье подвывалы для определения точного места расположения взводка волков. В случае неудачи вечернего обыска волков проводят проверку на утренней заре. Зная возможные ходы волков на добычу, на утренней заре желательно перевидеть волков и сосчитать молодых.

Не убедившись, что взводок волков находится на гнезде, стаю гончих набрасывать нельзя.

Такие признаки наличия волков как, например, в соседней деревне волки зарезали козу, и значит, они сидят в этом острове, не могут служить основанием для наброса стаи гончих.

Прибывает стая гончих к месту наброса не ранее 8-9 часов утра, тем самым дают время собраться на логове всем волкам, но это касается только не стронутого взводка. Если же взводок стронут и случайно обнаружен вновь в другом месте, то набрасывают стаю на рассвете.

По мнению старинных охотников при езде по волкам обязательно следует делить стаю гончих на три, а большую стаю в сорок собак на четыре части. При этом в третью и четвертую части гончих берут самых лучших зверогонов. Каждая из частей стаи должна быть не менее трех смычков, считается, что именно это количество гончих может отразить нападение гнездарей на собак. Для чего необходимо делить стаю? Во-первых, гнездари при гнезде всегда подставляются гончим и уводят их иногда на десятки километров. Во-вторых, гончие могут помкнуть по зайцу или лисе, которая очень часто бывает в месте гнезда волков, чтобы кормиться остатками от их пищи. В-третьих, подбросом гончих в крепких местах, которыми волки могут слезть из острова, направляют волков в нужном направлении на ружейных или псовых охотников.

Напуск гончих делается непосредственно на гнездо, именно для этого доезжачим проводится проверка логовов. В.И. Казанский охотясь с Тульской волкогонной стаей обратил внимание: У... делали они стаю по неизменным канонам во имя все того же закона набрасывания стаи на волчьи логова... Если место расположения гнезда крепкое, гончих разомкнутыми трудно довести до места лежек волков, и существует риск помкнуть зайца или лису, то стараются подвести гончих даже на погонах, специальных поводках, пока гончие не возьмут волков на чутье. В противном случае, гончие всегда могут помкнуть по другому зверю, который уведет собак совсем в другом направлении от гнезда волков. Конечно, очень хорошо иметь стаю гончих, работающую всю осень только по волку, но в этом случае должно быть достаточное количество обнаруженных взводков и соответствующее количество обыщиков и подвывал. Поэтому лучше иметь слаженную, приезженную и нагоненную стаю гончих по зайцу и лисе, и приваленную по волку. Насадить же стаю на гнездо, вдруг обнаруженного взводка волков, это уже искусство доезжачего и выжлятников.

В зависимости от места обнаружения взводка волков под руководством подвывалы и обыщиков ружейные или конные охотники с борзыми занимают лазы с соблюдением строжайшей тишины. В сплошном лесу конным охотникам делать нечего, если же волки в острове, то конные охотники с борзыми, берущими волка, предпочтительнее ружейников, так как они перекрывают лаз и достаточно большой участок местности, который могут осматривать с коня. Если охотников немного, а лаз большой, например, широкий овраг, вполне допустимо с соблюдением предосторожности подстроиться под гон стаи, то есть перейти на 10-20 шагов в сторону гона, но так, чтобы не оттопать зверя. Стрелять можно только по явно видимой цели, во всех случаях опасаясь попасть в собак и тем более в людей. Волк на рану очень крепкий зверь, поэтому оружие и патроны должны быть соответствующие, надо иметь ввиду, что подранок на охоте со стаей гончих почти в любом случае будет добран собаками.

Во времена псовых охот при охотах со стаей гончих на волков использовали специальные волчьи тенеты, то есть крепкие сети с величиной ячеи с волчью голову. Их подвешивали на сучья или на колья в наиболее неудобных для стрельбы местах, где могли слезть волки, чтобы направить их на борзятников. По краям тенет ставились ружейные охотники, стрелявшие волка, идущего вдоль тенет.

Как только место логовов оцеплено охотниками, доезжачий со стаей идет против ветра на логово, чтобы постараться насадить стаю почти на лежки. Подвывала в это время для лучшей ориентации доезжачего подвывает волков. На одной из охот на волка с Игуменской стаей гончих под Вышнем Волочком охотники опоздали с такой подвывкой, и хотя волки ответили на нее, это было тогда, когда гончих уже набросили и они успели помкнуть, как оказалось потом, лису. Доезжачий, не ориентируясь на незнакомом мете, не довел стаю до лежек метров 300-400, как говорится, доезжачий окинулся гончими (бросил гончих не туда, где находятся волки).

При охоте на волка, если стая разбивается на части, сваливать ее не следует. Доезжачий и выжлятники после наброса и помычки зверя должны спешить к месту выстрелов, чтобы опять назвать гончих на гнездо или в то место, где гончие обрехивают с острова, где слышны грызня и взвизг гончих, т.е. в то место, где гончие словили прибылого волка. В случае прорыва зверя и гончих через линию стрелков или борзятников выжлятники должны продолжать преследовать зверя и собак до той или иной развязки. Охота продолжается до тех пор, пока гончие перестанут отдавать голос на логове или станет ясно, что количество добытых волков соответствует числу перевиденных обыщиками и подвывалами. Доезжачий вызывает гончих в рог, выжлятники подваливают их командой "вались к рогу". Все охотники собираются к месту, где доезжачий принимает гончих на смычки. Сюда же свозятся все трофеи охоты.

Расскажу всего об одной, но наиболее выразительной охоте со стаей гончих на волков на юге Воронежской области. Гнездо волков было обнаружено в небольшом острове, из которого три волка пытались слезть рано утром, видимо почувствовав что-то неладное, и только действия старого опытного охотника, находившегося на подслухе, возвратили их обратно в остров. Поскольку все эти действия волков можно было очень хорошо наблюдать с помощью бинокля, то мы решили, что именно в месте, где слезли волки в остров, будем размыкать и набрасывать стаю, благо ветер благоприятствовал.

Вышедшие волки несколько ускорили время наброса гончих, мы первоначально считали, что с набросом спешить не надо, ведь логово обнаружено, взводок не стронут, и необходимо дать возможность собраться волкам в местах своих логовов. Ружейных охотников быстро стали развозить по предполагаемым лазам, а стая во главе с доезжачим потекла к месту наброса.

Гончие, не доходя до места, где слезли волки в остров, стали явно проявлять беспокойство - перед напуском еще на смычках зачуяли волков на гнезде. Мы решили здесь разомкнуть стаю. Снимаем смычки: "Вались!" Гончие натекли на след сразу, прихватив на верхнее чутье взводок волков, запрокинув на перед шерсть и, приподняв гоны, выросли осверепелые зверогоны. Первым заревел выжлец по кличке Горлан, тут же подвалили остальные гонцы. Началась потеха. Повели сразу по горячему.

Дальше события развивались очень стремительно. Мы потом составили всю картину охоты из рассказов охотников-ружейников, не везде эта картина полностью сложилась, но наиболее яркие места постараюсь описать.

Сразу после напуска, стая раскололась на две части, но остров небольшой, голоса гончих достаточно мощные, поэтому складывалось впечатление, что весь лес загремел, и стая повела волков в сторону ружейников. Загремели выстрелы. Первыми на охотников вылезли из опушки три волка. Охотники стреляли, но неудачно, и волки мелочами увели гончих за собой обратно в лес, сделали небольшой круг по лесу и вылезли на другой номер. Здесь после нескольких выстрелов одна из волчиц, перевернувшись через голову, осталась на месте. Уцелевшие волки, чуть замешкавшись, побежали низом оврага. Здесь их и настигла стая гончих - собаки окружили двух ощелкивающихся волков, завертелся клубок. Гончие не давали проходу волкам. Охотник, стоявший на краю оврага и наблюдавший всю эту картину, несколько раз поднимал ружье для выстрела, но стрелять, так чтобы не задеть собак, не мог. В какой-то момент гончие совсем накрыли волков, но волки оттерпелись и, стряхнув выжлецов, полем побежали от собак.

Дальше уже несколько охотников видели сцену, как волк и несущаяся за ним в десятке метров стая гончих в 5 - 6 смычков, побежали в стадо коров. Женщина-пастух что-то кричала, махала палкой, коровы, задрав хвосты, кинулись врассыпную, а гончие повели волка к большим по площади камышам возле небольшой речушки. Далее гон продолжался по камышам. Сверху несколько охотников и персонал стаи гончих наблюдали по движущемуся камышу и реву стаи все перипетии этого гона. Несколько раз гончие переводили волка через реку. Волк пытался слезть полем, но опять возвращался в камыши. Этот гон продолжался достаточно долго, и казалось, развязка близка. Бедная женщина, пасущая коров, безуспешно пыталась собрать свое стадо и увести их от реки. Подошедший охотовед сообщил, что другая сторона реки, женщина-пастух и коровы - это уже Украина, и чтобы избежать пограничного конфликта с нашими братьями-славянами, гончих надо вызывать и принимать на смычки. Как нам ни хотелось еще послушать собак, но охоту пришлось заканчивать. Выжлятники побежали сбивать гончих. Ну а доезжачий стал вызывать гончих в рог. Постепенно гончих собрали, и стая потекла в лагерь. Уже в лагере выяснилось, что часть гончих еще вывели волков на стрелков, но они опять стреляли неудачно. И гончие ушли полями за зверем дальше. Как далее развивались события с этими гончими не известно, но главное, к концу охоты собрали всех гончих, ведь очень боялись, что волки подколят собак.

Всего из острова гончие вывели 6 волков. Мы очень жалели, что в этой охоте не участвовали конные охотники с борзыми, берущими волка, они были бы намного предпочтительней даже нескольких ружейных охотников.

Чем чаще стая гончих участвует в охотах по волкам, тем лучше работают собаки, тем вернее действуют доезжачий и охотники, тем лучше становятся известны острова и уймы, где держатся волки, тем достовернее лазы. Только опыт приводит к удаче на этой очень трудной и увлекательной охоте.

Охота на волков со стаей гончих требует большого охотничьего везения и умения и не всегда заканчивается успешно, это связано с тем, что секреты этой охоты на время были утрачены, но как оказалось, не безвозвратно. В любом случае эти охоты будут отнесены к лучшим страницам псовой охоты со стаями гончих в России.

Большое количество стай гончих, измеряемое сотнями, есть в Великобритании, Ирландии, Франции, США и др. странах. Но никто во всем мире не может, как мы в России охотиться на уникального зверя - волка.

Кабан, еще на заре человечества являвшийся объектом охоты, и поныне продолжает оставаться вожделенным трофеем охотников во всем мире. Среди животных, обитающих в нашей стране, этот зверь - едва ли не самый популярный (наряду с лосем) объект зверовых охот. Это объясняется широтой его ареала. Кабан - экологически очень пластичный зверь, успешно завоевывающий все новые территории. Этому способствует его всеядность, приспособляемость к различным ландшафтам, исключительная плодовитость, способность уживаться с человеком. Кабан заходит в места, в том числе с глубоким снежным покровом, где его никогда ранее не видели. А нечерноземную полосу России он освоил полностью. Здесь все чаще приходится говорить об уроне, приносимом кабаном охотничьему и сельскому хозяйству. Страдают от него колхозные поля и лесные угодья, которые после ночных посещений кабанов покрываются шрамами пороев.
Каждый охотник знает, что кабан - это боец, который поневоле вызывает уважение у своих врагов. Весь облик зверя говорит о том, что он создан и вооружен для борьбы. Мощное тело посажено на толстые у основания, но достаточно высокие ноги. Огромная, удлиненная голова занимает почти треть всего туловища. Бурый жесткий мех со стоящей на хребте щетиной, а также победоносно, как стяг, несомый в момент возбуждения хвост придают еще более самоуверенный и устрашающий вид этому лесному рыцарю. Кабаны и вооружены воистину по-рыцарски, особенно самцы-секачи. Со второго года у них появляются клыки, которые, развиваясь с каждым годом, превращаются в грозные трехгранные "бивни" - мощное оружие при защите и нападении. Клыки не тупятся, так как верхние служат оселком для постоянной подзаточки более крупных нижних. Во время атаки секачи, да и свиньи, часто пощелкивают челюстями. Наиболее опасны клыки-кинжалы 4-летних секачей.

В ноябре-декабре, в период гона, когда секачам приходится выяснять отношения, природа разумно защитила кабана от клыков его же соперников своеобразным панцирем - калганом. Подкожный слой хрящевого сала от задней части шеи до лопаток прочным доспехом закрывает область груди - места, самого уязвимого при турнирных боях. Калган - верная защита от кинжалов-клыков, хотя шрамы от поединков все же остаются. С утиханием любовных страстей панцирь этот рассасывается.

Несмотря на кажущуюся неповоротливость, кабан очень подвижен, ловок и стремителен. Он способен развивать большую скорость с места.

Установлено, что прыжок кабана может достигать двух метров. Свиньи, хотя и не обладающие таким грозным оружием, как секачи, также бесстрашны перед опасностью.

Вепрь! Прислушайтесь, сколько в этом слове свирепой мощи. Известный украинский охотник и писатель-юморист О. Вишня в одном из своих рассказов писал: "Почему это, когда говорят кабан, не страшно, а скажут "вепрь", так уж и мурашки забегают по спине и волосы на голове начинают шевелиться? Оно, может, само слово "вепрь", страшное-клыкастое, угрожающее, хрюкающее".

Длина крупного кабана может превышать 2 м, а вес доходить до 270 кг, а то и больше. Кабан как природный вездеход хорошо приспособлен для передвижения в густых зарослях, по болотной почве и водной среде; только глубокий снег сдерживает его маневренность. Он хорошо плавает, благодаря же клинообразному телу легко проникает в самые непроходимые, казалось бы, заросли, камыши, колючие кустарники. Кабан в любых ландшафтах тяготеет к воде. По болотистой почве зверь этот передвигается довольно легко. В местах обитания кабана встречаются "купальни" - своеобразные ванны в сырых местах, наполненные водой и грязью. В них звери любят подолгу лежать, спасаясь от гнуса и других сосущих насекомых. Спасаясь от паразитов, кабан частенько трется о стволы хвойных деревьев, забивая волос смолой. К таким деревьям он имеет явное пристрастие и пользуется ими из года в год.

С усилением охраны угодий и благодаря мерам по акклиматизации этого зверя во многих охотхозяйствах численность кабана заметно выросла. Как это ни покажется парадоксальным, но, проводя расселение этого зверя, мы практически оказались не готовыми противостоять побочным эффектам, то есть приостановить урон, наносимый им лесу, сельскому хозяйству, охотфауне.

Очень негибко до недавнего времени на рост численности реагировала наша охотничья администрация, поэтому планы отстрела ежегодно недовыполнялись. О регулировании же численности отстрелом, как об этом принято писать, говорить не приходится. Причина этого- поздние сроки охоты, ограничение способов охоты. Пик интенсивной охоты, в том числе и спортивной, обычной приходится на месяцы выпадения снежного покрова, когда у кабана разгар гона. Это - ноябрь и декабрь. Качество мяса в этот момент самое низкое. В силу своего поведения во время гона кабан неспокоен, много перемещается, поэтому проведение облавных охот затруднено, эффективность их очень низкая. Проведение коллективных охот в эти сроки объясняется только наличием снежного покрова, дающего возможность проследить за перемещением подранка, да и зверя вообще. Задержка выпадения снега, как правило, отодвигает, а тем самым и сокращает сроки охоты. Результативность же охот настолько низкая, что бригада на отстрел кабана обычно смотрит как на дело случайное, предпочитая получить лицензию на лося. А сколько уходит подранков!

Кабан на рану очень крепок. С пробитым сердцем он может уйти на 50- 100 м, а при средней тяжести ранении - на несколько километров. Преследование его по черной тропе - дело очень трудоемкое, требующее знаний и навыков. Вот и приходится охотникам, особенно городским, довольствоваться случайными зимними выездами. Часто после двух-трех неудачных поездок команды распадаются, лицензии пропадают.

В последнее время наметились изменения к лучшему: разрешили охоту по чернотропу с применением собак. Хотелось бы надеяться, что с принятием нового положения об охоте ("Типовые правила охоты в РСФСР" от 04.01.88) тенденции эти перейдут из теоретической плоскости в практическую. А для этого нужно раньше открывать охоту на кабана, активнее использовать собак, а также разрешить индивидуальную лицензионную охоту с ними на кабана по чернотропу с подхода, хотя бы в виде поощрения за достигнутые результаты в работе или в подготовке таких собак.

На облавных охотах по копытным применение собак, даже в качестве фарберов (ищеек, работающих по кровяному следу), любых разносторонних пород должно быть неотъемлемым правилом. Собаки таких пород в нашей стране существуют, они имеют и получают дипломы по кабану (лайки, ягдтерьеры, континентальные легавые). Это не только требование времени, но и реальная перспектива ведения правильно организованного охотничьего хозяйства.

Что же пожелать и посоветовать молодому охотнику, у которого появится возможность принять участие в такой охоте? С собакой на кабана охотятся и с подхода, и облавой. Долгое время у нас по кабану наиболее активно применяли лаек и гончих. От последних все больше отказываются, так как, притравленные по кабану, они не работают по другим объектам, да и зверя гоняют на больших кругах. Лайки были едва ли не единственными собаками, стоящими вне конкуренции при использовании на кабаньих охотах. Однако егеря, как правило, до последнего времени чистокровных лаек на кабаньих охотах применяли неохотно, зная о частой гибели их из-за гладиаторского склада характера. Не все собаки могут при атаке соизмерять манеру работы с весом и боеспособностью зверя. По этой причине еще в старину в разномастные стаи подбирали злобных собак, больше рассчитывая на их количество, а не на рабочие качества.

Сейчас у охотников отношение к работе собаки по кабану неоднозначное, но все же главенствует мнение, что не каждая собака, даже зверовая, может быть кабаньей, так же, как не каждая лайка - медвежатница. Мнение о том, что такая собака должна быть лишь мощной, крупной и агрессивно-злобной, отошло в прошлое. Опыт индивидуальных охот с подхода с одной-двумя собаками, а также испытания по вольерному кабану показывают, что собака на такой охоте должна обладать целым комплексом качеств. Злобные, истерично-агрессивные бойцы в первую очередь попадают под клыки кабана. Поэтому собак, проявляющих трусость или излишне настырную агрессивность, лучше по кабану не использовать, особенно на облавной охоте.

Давайте поговорим теперь о качествах кабаньей собаки и манере работы различных пород. Конечно же городскому охотнику хотелось бы, чтобы его собака работала по кабану только вспомогательно, во время сезона зверовых охот, чтобы не надо было содержать еще одну - для охот по основному объекту охоты. Держать только кабанью собаку городской охотник вряд ли будет, если только эта охота не является у него главной. Проблема вполне разрешима, так как наряду с лайкой (содержание которой в городе не всегда удобно из-за ее свободолюбивого нрава) существуют и другие породы, вполне приемлемые для облавных и индивидуальных охот по кабану. Они довольно широко используются нашими охотниками. Это норные породы (фокстерьеры, вельштерьеры, ягдтерьеры, таксы), а также континентальные легавые. Все эти породы можно использовать на кабаньих охотах побочно, не в ущерб своему основному назначению. И что здесь особенно ценно - по черной тропе. За это говорит и практика применения этих собак на зверовых охотах, и успешные выступления их на испытаниях по вольерному кабану.

Предвидя скептические замечания об условности таких испытаний, замечу, что вольерный кабан 3-4 лет, уже знакомый с разной манерой работы собак и их совершенно не боящийся, представляет серьезную опасность для любой собаки, может быть даже более серьезную, чем его дикий собрат. Вольерный кабан в вольере площадью 4 га с настырным и невежливым противником расправляется молниеносно, используя весь набор приемов, отработанных на конкретных жертвах.

Под собакой кабан ведет себя по-разному, в зависимости от манеры атаки собаки, ее агрессивности и даже размеров. Это относится и к вольерному кабану, и к дикому зверю. Более терпим он к небольшой собаке, в меру агрессивной, разумно атакующей и затрудняющей его передвижение. После первых контактов кабан делает рывок для ухода. Оторвавшись, он останавливается в чапыге или ельнике и стоит совершенно неподвижно, пытаясь сбить преследование, иногда ложится в крепком месте, вытянувшись головой в направлении преследователей и подобрав под себя ноги, готовый к броску. При этом он отлично маскируется, и его можно не заметить, даже стоя в непосредственной близости. После того как собаки все же обнаружат его местонахождение, он пытается уйти от них на махах или перемещается довольно спокойно, останавливаясь для того, чтобы отогнать назойливых преследователей.

Уходя от собак или из оклада, зверь часто с хода останавливается и внимательно прислушивается. В этот момент он как бы замирает. Это же он делает перед тем, как выйти на открытое место или пересечь дорогу. Чем менее истерично работают собаки и чем больше отвлекают зверя на себя, тем успешнее охота. Особенно добычливы те собаки, которые самостоятельно строят и изменяют манеру атаки в зависимости от размера зверя. Собаки же, работающие в основном не на отвлечение, а на болевых хватках, раздражают кабана и вынуждают зверя перейти от пассивной к активной обороне, втягивая его в поединок. Работа таких собак наиболее эффективна в отношении небольших зверей, которых они буквально заматывают до бессилья, лишая способности сопротивляться. Крупный вепрь 7-8 лет собак вообще не боится.

Броски секача молниеносны. Пружинистым кивком головы он наносит такой удар клыками, от которого нерасторопная собака редко остается живой. Кажется, что он лишь коснулся собачьего бока, а раны остаются, как после ножевых ударов. Тем не менее многие собаки по кабану работают отлично, удачно избегая его клыков. Очень разумно по кабану работают таксы и ягдтерьеры, весьма рационально деликатно держат и обозначают его курцхаары, что особенно важно на облавных охотах. Если кабан уходит, курцхаар пытается завернуть его на стрелка, то же делает и такса, только на небольшом кругу. Ценно, что эти собаки в отличие от лаек, обозначают перемещение кабана голосом. Кабан из-под них уходит не очень быстро, совершенно не боясь, не видя опасности со стороны преследователей. При работе собак только на болевых хватках кабан, особенно крупный, часто уходит от охотника по прямой на дальнее расстояние, а при облавах - в загон, минуя цепь стрелков. Отведывавший же однажды картечи, кабан в этой ситуации даже не останавливается, стараясь оторваться от преследователей как можно дальше.

При охоте с подхода хорошо знать манеру работы используемых собак. Если они сажают кабана болевыми хватками, то следует продвигаться к месту задержания быстро, но осторожно, стараясь не делать шумных и резких движений. Если собаки обозначают зверя, нужно стараться перекрыть его ход. Здесь многое будет зависеть от ваших знаний переходов зверя и местности. Помните, что кабан перемещается в основном своими тропами и переходами, реже идет напролом зарослями. При охоте с подхода к зверю следует подходить сбоку. Обычно при приближении охотника собаки более яростно атакуют кабана. В этом случае надо стрелять спокойно, хладнокровно, с возможно более близкой дистанции в область шеи, хребта, в голову, под лопатку. При движении кабана на штык лучше не стрелять - с учетом возможного рикошета.

При стрельбе всегда помните о собаках. Часто бывающие на охотах по кабану, они в этот момент отстают от перемещающегося зверя, а если он остановлен, они от него отваливают, давая возможность произвести прицельный выстрел. Звук его азартит собак, и после выстрела они вновь энергично наваливаются на зверя. Об этом надо постоянно помнить при дуплете. При облавных охотах, когда основная задача собак - не дать зверю отстояться и выставить его на стрелков, при стрельбе следует быть особенно осторожным: в азарте крупную собаку можно принять за зверя. Для безопасности лучше надевать на шею собаки какой-либо яркий знак, к примеру, красный матерчатый ошейник. При стрельбе с близкого расстояния не спешите, перед нажатием на спусковой крючок сделайте выдох.

Если ушел подранок, прежде всего постарайтесь определить степень ранения. Для ориентировки место стрельбы и ранения зверя отметьте ветками. Внимательно изучите следы на месте ранения. Хвост подранок всегда несет низко, это верный признак попадания. Обилие крови на следу говорит о серьезном ранении. Яркая кровь - задеты сердце, мышцы, печень, желудок; с пеной - легкие. Кровь даже при серьезном ранении может появиться на следу не сразу, а лишь после двух-трех прыжков. В период гона зверь делается более крепким на рану. Случается, что кабан в момент попадания пули не изменяет своего поведения. Но бывает, что при попадании в верхнюю часть туловища он корчится, в нижнюю - подпрыгивает. Иногда при попадании зверь издает охающий звук, молодые кабаны взвизгивают.

При подранке прежде всего не следует спешить. Надо дать зверю лечь и ослабнуть. Переждите 40-60 мин. Если же преследовать раненого кабана сразу, он уйдет очень далеко, даже с серьезной раной, и пропадет для охотника. Подранка лучше добирать с собакой (любой породы), поставленной по кровяному следу. С места ранения, выждав время, собаку пускают в поиск на ремне. При подходе к подозрительному месту метров на 40, собаку с поводка спускают, сняв предварительно ошейник. При этом стрелковая позиция охотника должна быть сбоку от следа: ведь кабан ложится рылом к его входу. Еще лучше подходить к лежащему зверю сзади. Хорошенько запомните, что прижатые, заложенные назад уши даже у неподвижно лежащего зверя означают, что он жив. Это - подранок, такой зверь очень опасен, поэтому с выстрелом не тяните. Желательно за подранком идти с напарником. В этом случае ведущий собаку разбирает следы, а второй его подстраховывает сбоку.

Естественно, каждого молодого охотника, особенно впервые идущего на кабана, да еще с подхода, интересует в какой степени эта охота опасна. Откровенно говоря, опасность существует, как и на любой другой охоте, где нет порядка, знаний и умения. Однако наиболее опасен здесь не сам - зверь, даже подранок, а взвинчивающая нервы боязнь его атаки, а то и неуемный азарт. Все это наряду с элементарной недисциплинированностью, халатностью и приводит чаще всего к трагическим случаям на кабаньих охотах. Именно по этой причине панически стреляют по неясным целям в кустах; добирая подранка, заглядывают под елки, словно в поисках битого зайца; самостоятельно сходят с номеров или становятся прямо на тропах и переходах зверя; используют не пристрелянное оружие. Кабан - зверь серьезный и требует к себе осторожного подхода, но опасность преувеличивать все же не стоит. Главное - не суетитесь и не давайте страху или азарту полностью подавить в вас разум.

При охоте на кабана с собакой пользоваться можно только пулями. Оружие из гладкоствольного на такую охоту подойдет любое, лишь бы оно было хорошо знакомо стрелку и опробовано. Следует его пристрелять одним видом пуль на расстояние 15, 20, 40 м. Следует учитывать, что из-под собак часто приходится стрелять в зверя, стоящего в крепком месте. Я уже много лет для ружья 12-го калибра применяю латунные пули Блондо 16-го калибра (без свинцовых поясков), снаряженными в полиэтиленовые стаканчики. Гильзы использовать лучше пластмассовые, а если бумажные, то пропущенные через калибровочное кольцо. Неплохо на таких охотах зарекомендовал себя полуавтомат. Преимущество его понятно: возможность сделать дополнительные выстрелы в критические минуты. Следует только помнить, что в этих ружьях безотказность зависит в большинстве случаев от качества снаряжения патронов. И еще - не забывайте, что пули в магазине полуавтомата не должны выходить за обрез закрученной гильзы, а то может случиться беда.

Нож на кабаньей охоте, несомненно, нужен, но только для свежевания. Навешивать на себя столь любимые начинающими охотниками огромные тесаки не следует, от них мало проку.

Хозяину собаки посоветую - по своему опыту - иметь при себе на такой охоте медицинскую иглу с шелковой нитью в пробирке со спиртом. Небольшие раны можно зашить собаке на месте; собака, привычная к охоте на кабана, эту операцию переносит совершенно спокойно.

В заключение нельзя не сказать несколько слов о трофейном значении кабана. Ведь добытый зверь - не только превосходное мясо, молодым охотникам более ценным покажется сувенир: чучело головы вепря с мощными клыками, сами клыки, красиво помещенные в медальон, а то и просто пучок щетины, собранный в кисточку для украшения шляпы. Такие трофеи остаются на всю жизнь и напоминают охотнику не только об удачном выстреле, но и об умелой работе его четвероногого помощника.

Первые два сезона молодую легавую собаку брать на охоту за утками не рекомендуется. Нельзя советовать охотиться на водоплавающую дичь и с такой легавой, которую владелец каждый год ставит на полевые состязания. На уток можно охотиться лишь с легавой, которая служит владельцу как пользовательная рабочая собака. Если легавая повидала разную дичь, на третий сезон ее вполне можно брать на утиную охоту. На такой охоте на уток, так же как и на всякой другой, она будет разыскивать дичь. Но поскольку все утки из-под собаки или сразу же поднимаются на крыло, или пытаются вплавь уйти от преследования, естественно, работа легавой здесь будет несколько иной. Легавая должна найти уток, таящихся обычно в зарослях камышей, в затопленных прибрежных ивняках или осоке и, преследуя их вплавь, заставить их подняться в воздух. Опытная легавая быстро осваивается с новой обстановкой и поведением водоплавающей дичи и уже на второй- третьей охоте за утками начинает превосходно справляться с не совсем обычными для нее функциями.

Для охоты на уток одинаково пригодны легавые всех пород. Но осенью, когда вода становится уже холодной, охотней работают в воде сеттера и особенно жесткошерстные легавые. Из легавых, как правило, получаются отличные утятники.
Очень хороши для этой охоты спаниэли. Невзирая на сравнительно небольшой рост, нормально выращенные и тренированные на охоте спаниэли показывают удивительную выносливость.
В крепях, где не пролезет крупная собака, спаниэли легко пробраются. Они очень любят воду и часами способны преследовать уток, не вылезая на берег.
Дрессировке спаниэли поддаются очень легко. Поиск у спаниэлей, естественно, много короче, чем у крупных собак, но они энергичны и настойчивы. У всех спаниэлей от природы большая охотничья страсть. Спаниэли, с которыми их владельцы охотятся за утками, часто ничуть не уступают хорошим утятникам других пород.

Живя в Сибири, где водоплавающей дичи довольно много, собрались мы как-то с товарищем, у которого были два прекрасных довольно крупных кофейно-крапчатых спаниэля Марс и Том, за утками. Хозяин не раз хзалил их и особенно на утиной охоте. Поехали мы в дальние угодья за две сотни километров от города. Только, поздно вечером добрались до пасеки, на которой жил мой приятель Игнат. Невдалеке от пасеки протекает небольшая речка Черная с заболоченными берегами и массой разбросанных в ее поймах прекрасных глухих озер и проток, густо заросших камышом, рогозом и тростником. В этих угодьях я всегда находил много уток, преимущественно кряковых и серых.
Когда пробитой среди камышей тропой мы вышли к речке, солнце уже поднялось из-за отрогов Саян, покрытых темной тайгой. Мы решили пройти сперва километра четыре берегом, чтобы проверить выводки по самой речке, а затем уже на обратном пути заняться озерами. Мой товарищ на мелком месте перебрел речку и спустил со сворок собак. Идя разными берегами речки, мы направились вниз по ее течению. Заводи, которые встречались то с одной, то с другой стороны, приходилось обходить кругом. Пройдя берегом километра два, мы убили всего по одной утке. Я понял, что Игнат еще до открытия сезона охоты успел здесь похозяйничать.
Собачки старательно обшаривали прибрежные заросли, но ничего, кроме куличков да нескольких лысух, не выгнали. В одной заводи, почти сплошь заросшей осокой и хвощом, я заметил, как Марс на другом от меня берегу энергично заработал, по всему было видно, что он причуял дичь. Мой друг был за камышами и работу собаки видеть не мог, поэтому я встал, ожидая результата. Марс на махах, шлепая по воде, устремился в тальник, откуда с кряканьем поднялась старка и шесть крупных молодых. Первый выстрел оборвал полет старки, а вторым я сбил молодую. Остальные, пролетев метров полтораста, опустились за кустами на ближнее озеро. Том и Марс взяли моих уток и скрылись в камышах, чтобы отнести их своему хозяину.
Озеро, куда переместились утки, было на моей стороне, поэтому я крикнул другу, чтобы он перебрел на мой берег, и мы подошли к нему с разных сторон. Собак не было видно, только из затопленных тальников слышно было их шлепанье и пыхтение. Я увидел Марса, который повизгивая, преследуя уток, спеша плыл хвощом вдоль моего берега. Да вот и они — вся пятерка, вытянув шейки, спешат уплыть от назойливого преследователя. После моего дуб- лета — сперва по плывущим и вторым влет — мне удалось убить пару молодых. Три оставшихся потянули вдоль озера на моего друга. С его стороны послышался дублет. Том был уже около меня, он спешил к моей дальней утке, а с другой Марсик уже спешил к своему хозяину.
Шутливо делясь впечатлениями, мы направились к озеру Виловатому, на котором, как я знал, всегда держалось до десятка выводков. Не успели мы подойти, как обе собаки, все время сдерживаемые хозяином, скрылись в тальниках, С шумом и кряканьем сорвалась пара кряковых. После наших почти слившихся выстрелов одна из них, сложив крылья, упала на плёс, а вторая под углом снизилась в осоку на другой берег. Я вышел к заплеску озера. Том н Марспк вплавь спешили к убитой, чуть еще шевелящей лапками, утке. Но Том, который был помощнее, опередил маленького Марсика н, взяв с гордостью трофей, повернул к берегу. Марсик, обескураженный, своими выразительными глазами недовольно покосился на Тома и продолжал путь дальше к тому месту, где снизился подранок. Мой друг был на противоположном берегу. Я отобрал у Тома утку и направил его обратно в кусты, а сам, забежав берегом вперед, опять вышел к озеру и стал ждать. Слышу пыхтение Марсика, который вплавь преследует уходящего подранка. Выстрел прекратил преследование. Одновременно с моим выстрелом с берега бросился в воду Том и, вновь опередив Марсика, первым доплыл до утки. Оглядываясь, точно издеваясь над Марсиком, он поплыл в мою сторону. Выплыв на берег, отряхнулся и со всех ног с убитой уткой берегом бросился к хозяину.
Чем дальше уходили мы от пасеки, тем все чаще и больше находили уток. До полудня вволю настрелявшись, мы выбрали на берегу в тени черемухи укромное место, вскипятили чайник, закусили и под веселые, жизнерадостные крики малюток-крачек, точно бабочки порхавших над плёсом, под охраной собак заснули крепким и здоровым сном.

Охотиться за утками можно и с лайкой. Почти все без исключения лайки очень любят воду и в летнее время при первой возможности лезут купаться. Поэтому лайки, с которыми охотятся на уток, становятся прекрасными утятниками. Обладая, как правило, прекрасным чутьем, они легко справляются со своими обязанностями на утиной охоте.
С юношеских лет у меня постоянно были лайки, с которыми я успешно охотился и на боровую и на водоплавающую дичь. Особенно хорошо работал привезенный отцом из Коми АССР крупный кобель Боско. Он одновременно был хорошим работником по медведю и незаменимым утятником и глухарятником. Уже поздней осенью он мог часами, не вылезая на берег, гонять в затопленных заболоченных ольховых зарослях не желающих подниматься на крыло уток запоздавших выводков.
При желании каждую лайку можно сделать утятницей. Они легко поддаются дрессировке и скоро начинают охотно подавать. По полазнстости в заболоченных труднопроходимых участках угодий с лайкой не может сравниться ни одна собака другой породы, кроме разве русских гончих.
Когда лайки по той или иной дичи или зверю работают парой, то все их поступки бывают удивительно согласованными. У меня были две зверовые эвенкийские лайки, вывезенные с Подкаменной Тунгуски. Во время охоты все их действия были четкими и взаимно согласованными, слаженными. Подобную на диво слаженную интересную работу двух лаек мне довелось наблюдать и во время охоты на уток.
В середине августа добрался я до деревни Черная Маза. Остановился у своего приятеля охотника-промысловика Викторки, с которым мы не одну ночь прокоротали на глухариных токах. Несмотря на его уже довольно преклонный возраст, в деревне все его продолжали звать Викторкой. Приехал я к нему с крапчатым сеттером Джимом, чтобы поохотиться на тетеревов. За чаем Викторка предложил мне уделить денек охоте на уток.
На другой день проснулись мы затемно, а когда переплывали в лодке через Волгу, уже светало. На реке один за другим гасли бакены, где-то за излучиной на перекате глухо шлепал плицами невидимый пароход; в воздухе не шелохнет; зеркальная гладь могучей реки рябилась лишь на песчаных косах; лениво взмахивая длинными крыльями, изредка молча пролетали над рекою розовые в первых лучах солнца, показавшегося из-за острова, чайки; тишина была изумительная.
Перевалив через реку, мы вытащили подальше на заплёсок лодку, взяли ружья, сумки и лугами пошли в направлении к так называемой палме — болоту Пробуса. Палмой на Волге у нас называют заболоченные ольховые леса. Такие урочища с высоченными иногда ольхами, растущими каждая на отдельной довольно высокой кочке среди болот и трясины, с глухими, скрытыми в глубине леса недоступными плёсами, представляют идеальные условия для гнездования уток, преимущественно кряквы. Болото Пробуса было особенно глухо, мрачно и недоступно, поэтому утки в его сокровенных трущобах спокойно выводились, вырастали и проводили период линьки. Редкий охотник рисковал забираться на труднодоступные плёсы, надежно охраняемые зыбкой трясиной. Поэтому даже для местных охотников утки, гнездящиеся в глубине Пробусы, были недоступны, и лишь во время вечерних перелетов по ее окраинам слышались иногда редкие выстрелы.
Не раз я слышал, что Викторка со своими лайками бьет очень много уток, и мне, как лаечнику, было интересно посмотреть на работу его собак в таких труднопроходимых угодьях, как Пробуса. Пойменные луга, которыми мы шли к Пробусе, с богатейшим заливным травостоем были уже выкошены — идти было легко. По гривам и низинам, покрытым уже бархатной, сочной, зеленой отавой, в живописном беспорядке стояли огромные стога сена, а гряды кустарников и высоченные осокори, обрамлявшие берега озер, дополняли наш родной волжский пейзаж.
Когда мы подошли к Пробусе, Викторка подманил к себе Кубаря и Лыско и взял их на поводки. В палму мы зашли в том месте, где Викторка знал каждую кочку. До плёсов было не менее трехсот метров. Нам сразу же пришлось брести водой выше колен, а местами вода доходила и до пояса. Нужно было очень хорошо знать место, где можно пройти без риска попасть в трясину. Недаром среди жителей окрестных селений Пробуса пользовалось дурной славой. Немало скота погибло в ее топях, а лет двадцать тому назад здесь в трясину затянуло одного охотника — местного учителя. Мой напарник уверенно брел впереди меня с длинной жердью в руках. Мы пробирались настоящим лесом, растущим на воде. Между кочками вода сплошь была покрыта ряской, разрисованной следами плавающих здесь уток. По пути нам попадались и небольшие плёсики, но уток на них почему-то не было.
Наконец впереди показался просвет, и мы прибрели к довольно большому плёсу. Викторка спустил с поводков собак, и те вплавь удалились в глубь лесного болота. Некоторое время слышно было их шлепатню и отфыркивание, но затем все стихло. Викторка ука- зал мне место на прогалинке среди сплошной заросли осоки и тро- стника. Эту прогалинку опытный охотник прокосил заранее, чтобы легче было замечать плывущих болотом уток, не желающих под- ниматься на крыло.
Я довольно удобно устроился на большой сухой кочке. Мне хорошо была видна вся прокошенная просека на расстоянии среднего ружейного выстрела, и ни одна утка здесь не могла проплыть незамеченной. Шлепая по воде, Викторка побрел дальше. Не успел он отойти от меня и двадцати шагов, как впереди него сорвалась кряковая. После выстрела, свернувшись в воздухе, она упала в тростник. Но вот скоро и Викторка гдет-то притих. В палме сразу стало совершенно тихо, и лишь болотные газы, поднимались со дна, издавали тихие вздохи и бульканье. В воздухе сильно пахло сероводородом.
В это утиное царство, кроме Викторки, как он уверял, давно уже никто из охотников не забирался, поэтому он и назвал болото “моя Пробуса”. Больше всего меня интересовало поведение и роль его остроухих собачек. Я внимательно вслушивался в болотную тишину. Вот где-то взвизгнула собака, послышалось хлопанье крыльев поднявшихся уток, и первый табунок крякв (голов восемь) налетел на меня. Теперь уже было слышно, как обе собаки, повизгивая, двигались в нашу сторону. Судя по звукам, они гнали в нашу сторону уток, плывущих болотными крепями. Доносилось тревожное покрякивание старки, уводящей вплавь взматеревших, но не желающих подниматься на воздух молодых.
Собаки где-то уже недалеко, нужно зорко смотреть на прокос, чтобы не упустить таящихся птиц. Но вот в стороне Викторки раздалось два выстрела. Слышно хлопанье взлетевших уток, а впереди, повизгивая, шлепая по воде, отфыркиваясь и тяжело пыхтя в мою сторону, подвигается четвероногий загонщик. Шагах в сорока, пригнувшись к воде, между кочками пробирается матерая, а там еще и еще, всего шесть кряковых. Молодые совсем взматерели, и их уже не отличить от старки, а подниматься на крыло не хотят, намереваясь вплавь отделаться от преследования.
Выплыв на прокос, утки поплыли по нему в мою сторону. Когда до них оставалось не более двадцати шагов, я кашлянул и они взмыли вверх. Стреляю дублетом, и две утки, оборвав полет, свернувшись в воздухе, падают в осоку. На прогалинку выплыл остроухий Кубарь, вылез на кочку, отряхнулся, деловито посмотрел на убитых птиц, на меня (все, мол, в порядке) и опять скрылся в болотных зарослях. Так, меняя места, мы продолжали охоту. Каждый раз после смены остроухие “загонщики”, точно сговорившись, уходили или вплавь удалялись в крепи. А нам оставалось только ждать нагоняемых на нас, таящихся в крепях, взматеревших крякв.
Часто приходилось стрелять и по надлетавшим на нас уткам, встревоженным собаками. Обе лайки — и Кубарь, и Лыско — артистически подавали битых птиц, но только в руки Викторки, совершенно игнорируя меня как стрелка. От такой удивительно слаженной, разумной работы Викторкиных лаек я был в восторге.
Когда около полудня, закончив охоту, грязные и мокрые, выбрались мы наконец из темной, мрачной палмы на светлые, залитые солнцем луга, у нас было по большой связке кряковых уток.